На протяжении последних лет на Украине не утихают споры по поводу необходимости празднования Дня Победы. В результате непримиримых позиций людей наблюдается раскол в обществе. Незалежная истребляет себя изнутри.
Медленный дрейф от России Украина начала с подписания Беловежских соглашений. После выхода из состава СССР Незалежная попыталась отдалиться от «собрата». Государственный переворот в 2014 году значительно ускорил этот процесс. С тех пор киевское руководство рубит корни собственной страны.
Попытки переписать историю наблюдаются едва ли не в каждой сфере. Украинцы, поддерживающие антироссийские идеи и те, кто просто старается молча оставаться в стороне, разрушают фундамент, на котором стоит государство. Но, прежде всего, в сложившейся ситуации все-таки виновны власти.
Что, например, двигало главой МИД Украины Вадимом Пристайко, когда он говорил о том, что страна отказывается праздновать 9 мая?
Он подтвердил, что власть плюет на заслуги предков в Великой Отечественной войне. Власти должны были бы предлагать альтернативу людям, но они навязывают им западные ценности. У него нет никакого морального права говорить от лица всех украинцев, но он делает это.
И получается, что делается это с одной целью – добиться расположения западных русофобов, чтобы получить от них очередной кредит и создать еще больше финансовых проблем для страны в будущем.
Как правильно подчеркнул Виктор Медведчук, «украинская власть поражена вирусом неонацизма и человеконенавистнической идеологии, раздирающей общество на части». Ведь такие безответственные политики губят историю и достижения государства.
В то же время поражает циничность Пристайко и ему подобных. После разгоревшегося скандала с празднованием Дня Победы он даже не испугался отставки. Заявил, что если Владимир Зеленский решит его убрать, то он не станет возмущаться.
Ситуация демонстрирует, что вся украинская власть от президента до мелкого чиновника пропитана духом цинизма, но не патриотизма. Сегодня многие украинцы плюют в лицо тем, кто воевал на стороне Советского союза против Гитлера.
Антон Орловский